ала физически и особенно психически, ей было больно и страшно за сына. Мэри до сих пор не могла свыкнуться с мыслью, что её любимый мальчик никогда не улыбается ей, почти не разговаривает, не терпит прикосновений.
Мэри приготовила ему завтрак и собралась с духом, чтобы отнести его Джонни. Она боялась. Боялась увидеть этот взгляд в никуда. Обычно сын сидел, забившись в угол комнаты, на полу, поджав под себя ноги.
Нет, он не был глупым. Мэри видела, что в голове Джонни идут процессы, недоступные ей. Иногда он размахивал руками, поворачивал голову, словно наблюдая за чем-то видимым только ему. Мальчик ел сам, когда вспоминал про еду, одевался, ухаживал за собой. Только был весь в себе, не реагируя на окружающих, не показывая никаких эмоций.
Наконец она взяла тарелку с его любимой кашей и жасминовый чай и решительно зашла в комнату. Джонни сидел в привычном месте. Краем сознания он зафиксировал приход женщины. Она опять не вовремя принесла ему еду.
Мальчику было даже жаль её. Он знал, что она чувствует, хочет от него. Попытался опять мысленно поблагодарить её, но мама его не поняла. Почему-то окружающие люди не воспринимали его мысли, хотя он хорошо слышал о чём они думают.
Сейчас Джонни было не до еды. Он снова погрузился в свой собственный мир, где ему было всё подвластно. Потерял ощущения тела. Возникло чувство, что его окружает огромное чёрное Ничто, а он распался на мелкие частицы. Эти частицы пронизывали всё сущее. Он был всем, всё было в нём, вне времени и пространства.
Затем у него возникла идея, новая Игра. Мальчик стал создавать новые звёзды, цивилизацию. правила, законы. Джонни улыбался людям, созданным им, в ответ они радостно приветствовали его. Отвлёкшись на секунду, он совершил ошибку. Мир стал несовершенен. Вроде необходимо было исправлять, но не хотелось. Неожиданно Игра стала интересней, появились новые комбинации, развилки.
Джонни удовлетворенно улыбнулся, вспомнил, что у него есть тело, которое было голодным. Пора было возвращаться. Пошевелил занемевшими конечностями. Он устал.
Бог сотворил Мир.